2. Неофуд

Предположения о причинах переедания

В разделе Физика лишнего веса мы установили, что постоянное получение избыточного количества энергии с пищей является главной причиной лишнего веса. Далее мы рассмотрим несколько более или менее распространённых предположений о причинах переедания.

Первое предположение звучит так: «Человечество впервые столкнулось с избытком пищи. Эволюция не готовила нас к избытку пищи, и поэтому у нас в принципе нет механизмов, ограничивающих её употребление».

Это предположение неверно, хотя и довольно широко распространено среди обычных людей и даже некоторых ученых. Животные в дикой природе регулярно сталкиваются с избытком пищи, но никто из них не набирает лишний вес, то есть не переедает – если это не является специальной циклической тактикой выживания, как у медведей перед зимней спячкой. Антилопа гну в саванне имеет перед собой безбрежный океан еды, но не набирает лишний вес. Лев в этой же саванне тратит на охоту не более трёх часов в сутки и тоже не набирает лишний вес. Обоим животным лишний вес будет мешать: гну убежать от льва, а льву догнать гну.

В организме млекопитающих и, в частности, человека, существует гомеостатическая система, направленная на подавление чувства голода при начавшемся наборе веса. Жировая ткань вырабатывает гормон лептин, который поступает в кровоток. При ожирении концентрация лептина в крови увеличивается. За наше чувство голода отвечает центр голода в гипоталамусе, который имеет специальные рецепторы лептина. Если концентрация лептина слишком высока, гипоталамус начинает подавлять наш аппетит:

Это не позволяет животному набрать столько жировой ткани, что это может помешать передвигаться, создаст опасную нагрузку на суставы и сердечно-сосудистую систему. Таким образом, эволюция позаботилась о том, чтобы сам по себе избыток пищи не был проблемой ни для человека, ни для других животных.

Утверждение ниже известно всем нам на собственном опыте, а также было установлено в большом количестве экспериментов. Оно звучит так: «Некоторые виды пищи значительно привлекательнее для человека, чем остальные виды пищи».

Шоколад, бургеры, пицца, торты и так далее определённо возглавляют рейтинг привлекательной для человека пищи.

Теперь нужно объяснить, почему мы испытываем удовольствие от пищи. Удовольствие является субъективно переживаемой наградой, выдаваемой нам древним отделом мозга за действия, ведущие к выживанию. Наш язык содержит вкусовые рецепторы – датчики полезных или вредных веществ. Ниже приведен рисунок с примерным расположением разных типов рецепторов на нашем языке:

Язык способен определять следующие вещества:

1. Сладкий вкус – различные сахара (глюкоза, фруктоза, сахароза, лактоза и т.д.);
2. Солёный вкус – натрий;
3. Кислый вкус – некоторые кислоты;
4. Белковый вкус – глютаминовая кислота;
5. Горький вкус – мы несколько десятков типов рецепторов для разных фитотоксинов. В нашем геноме еще гораздо больше уже отключенных типов горьких вкусов для растений, с которыми мы больше не сталкиваемся.
6. Согласно последним исследованиям, мы также можем воспринимать вкус крахмала^{(Thamadilok 2019)}.
7. Способность нашего языка улавливать вкус жирных кислот является дискуссионной^{(MATTES 2005)}, но мы точно способны улавливать жирную текстуру поедаемой пищи (маслянистость) и некоторые запахи, сопровождающие жир. Вероятно, в этом процессе участвует постинджестивное обучение – мозг запоминает новые текстуры, вкусы и запахи, сопровождавшие пищу, содержавшую необходимые организму вещества^{(Thanarajah 2019)}, даже если эти вещества не могли быть восприняты вкусовыми рецепторами. Чтобы не загромождать объяснение концепции, я буду называть всё перечисленное «вкусами», в том числе «вкусом жира».

После пережёвывания пищи, при котором мы ощущаем вкус и текстуру пищи, происходит рефлекторный акт глотания. В этот момент мозг награждает нас небольшой порцией дофамина, что субъективно переживается как удовольствие. Дофаминовое награждение пропорционально количеству проглоченных полезных для выживания веществ.

Такая пища, как шоколад или пицца содержат гораздо большую концентрацию макроэлементов, чем, к примеру, фрукты или просто мясо, и логично, что они для нас более вкусны.

Второе предположение о причинах переедания корректирует первое, учитывая не только количество, но и качество пищи, и звучит так: «В ходе эволюции мы никогда не сталкивались с настолько питательной (калорийной) пищей, и поэтому мы обречены стать толстыми».

Это утверждение неверно, так как не объясняет, почему не работает лептиновый механизм, подавляющий наш голод при ожирении. Даже если мы предпочитаем высококалорийную пищу другой, то при наборе веса мы должны потерять аппетит к любой пище, в том числе к высококалорийной.

Следующее необходимое нам утверждение звучит так: «Существуют люди, более других склонные употреблять ту пищу, которая привлекательна для всех людей».

Это предположение верно и экспериментально подтверждено. PET-томография мозга людей с лишним весом при употреблении пирожных даёт результаты, крайне похожие на употребление людьми кокаина. При этом, у людей без лишнего веса такой эффект далеко не настолько выражен.

В чём отличие людей, сильнее желающих употребить привлекательную пищу? Может быть, особенно сильная потребность в жирном и сладком заложена в них генетически? Нет, найденная генетическая разница слишком мала, чтобы объяснить такое избыточное употребление.

Итак, сформулируем третье предположение о причинах переедания: «Люди, более других склонные употреблять привлекательную для всех людей пищу не были такими с рождения, а приобрели эту склонность в результате употребления такой пищи».

Это предположение подтверждается обнаруженными признаками деградации дофаминовой системы у людей с сильным ожирением, подобной той, которая происходит у наркоманов (см. «Механика зависимости», Адаптация рецепторов). В более краткой формулировке это может звучать так: «Употребление привлекательной пищи способно вызывать зависимость, подобную наркотической».

При этом, на мой взгляд, существует ряд причин, по которым, своими глазами увидев истинную причину лишнего веса, нейрофизиологи пока не смогли сделать правильные выводы и предложить действенный метод лечения ожирения.

Возникновение зависимости от отдельных продуктов было открыто достаточно недавно. Парадигма переедания любой еды, как причины ожирения, до сих пор не сменилась. Если же говорят о зависимости, используется термин «пищевая зависимость», который крайне запутывает ситуацию. Называть эту зависимость «пищевой» сродни тому, что алкогольную зависимость называть «зависимостью от напитков», не уточняя от каких именно напитков. Люди попадают в зависимость не от пищи вообще, а от совершенно определённой пищи.

Кроме того, существует несколько незамеченных, но, на мой взгляд, очень важных фактов, касающихся этой пищи.

Понятие «неофуд»

Мне кажется, в мировых языках есть лакуна: нет одного слова, которое объединит всё «вредное и вкусное», и при этом вызывающее зависимость. Когда мы говорим “junk food” или “fast food”, мы имеем в виду еду из сетей быстрого питания или еду в ярких упаковках из магазинов, такую как чипсы. Относится ли к этой категории фирменный пирог вашей бабушки? А дорогой горький шоколад? А ризотто в мишленовском ресторане? Диетологи скажут, что тесто для пирога содержит очищенную муку, он содержит много сахара, и полит вареньем, которое является практически чистым сахаром. Даже горький шоколад состоит наполовину из сахара, а наполовину из жира. Белый рис в ризотто является практически чистым крахмалом, то есть упакованным в большие молекулы сахаром. С точки зрения потенциала зависимости, между едой из ресторанов быстрого питания и пирогом вашей бабушки разницы нет. Называть эту еду «HFSS» (High Fat, Salt, Sugar – Высокий Жир, Соль, Сахар) значит сделать прицел опять слишком узким, не учитывающим, к примеру содержание глютамата натрия, крахмала, не охватить комбинации без высокого содержания какого либо из компонентов, и, к тому же, не отразить аспекты вкуса этой пищи. Крайне сомневаюсь, что, вы остро захотите съесть любую смесь жира, соли и сахара.

Большое количество лишних слов, необходимых для описания такой еды, абсурдная широта термина «пищевая зависимость», узость прочих терминов, заставили меня ввести новый термин, определение которого является необходимым и достаточным для описания комплекса связанных с ним явлений. Я введу термин «неофуд», рассмотрю его с нескольких углов, а затем объясню, почему я выбрал именно этот термин.

С точки зрения нейрофизиологии неофуд — это еда, вызывающая зависимость, то есть вызывающая долговременную адаптацию и деградацию дофаминовых рецепторов (см. Адаптация рецепторов). Это происходит вследствие её интенсивного и смешанного вкуса, вызывающего чрезмерную активацию даже не одного, а нескольких типов вкусовых рецепторов сразу. Древний отдел мозга при рефлекторном акте глотания награждает нас порцией дофамина, превосходящей порог чувствительности дофаминовой системы. При регулярных сигналах слишком высокой интенсивности чувствительность дофаминовых рецепторов падает и развивается зависимость – функциональная патология мозга.

Почему неофуд вызвает выделение слишком большого количества дофамина? Всё дело в составе пищи. С точки зрения состава пищи, неофуд – это смесь пищевых экстрактов в концентрациях и комбинациях, не существующих в природе. Пищевой экстракт — это пригодная к употреблению в пищу фракция, полученная при переработке растений, животных, или добытая из минералов. Основными пищевыми экстрактами являются:

• сахар;
• мука;
• белый рис;
• растительные масла;
• сливочное масло;
• колбасные изделия;
• поваренная соль (хлорид натрия);
• усилитель вкуса (глютамат натрия).

Очевидно, что более высокие концентрации отдельных вкусов, полученных при употреблении пищевых экстрактов объясняются самой сутью «пищевого экстракта» — мы взяли что-то у природы, и выделили нужную нам фракцию. Например, из сахарной свеклы мы получаем сахар. При этом, для выделения нужного экстракта мы выбираем природное растение, которое уже является рекордсменом по содержанию нужной нам фракции. Полученный экстракт способен «надавить на кнопку» определённого вкуса сильнее, чем исходное растение, которое, в свою очередь, способно надавить на эту кнопку сильнее всех остальных растений.

Интереснее тот факт, что, получив в руки несколько пищевых экстрактов, человек способен их смешать в комбинациях, которых не может существовать в природе.

Подтверждено, что самым сильным с точки зрения потенциала зависимости является сочетание сладкого и жирного вкусов (я напомню, что здесь и далее буду использовать термин «жирный вкус», имея в виду способность человека распознать жирную пищу по текстуре и запаху, а не аналог солёного вкуса, к примеру). При этом сочетания сладкого и жирного в природе не бывает. Сладкий вкус используется растением для привлечения животных к поеданию плодов, содержащих семена растения. Это является тактикой недорогой приманки и награды животного за распространение своих плодов. Жиры же являются самой высококалорийной в пересчёте на массу природной субстанцией, к тому же они обладают способностью относительно долго сопротивляться разложению. Это делает жир идеальным для хранения собственных запасов растениями и животными. Последние, очевидно, не желают быть съеденными, и точно не пытаются привлечь своим вкусом других животных. Также логично, что в природе не существует растений, одновременно пытающихся привлечь животных сладким вкусом, и хранящих рядом драгоценные жиры.

Все жирные растения обладают надежной защитой в виде твёрдой скорлупы, как у орехов, или ядовитой кожуры, как у авокадо. Существуют только несколько специализированных или очень умных видов животных, таких как обезьяны, которые способны добраться до жирных растений. Но только человек способен создать смесь из жирного и сладкого, получив награду от дофаминовой системы одновременно двумя взаимоисключающими в живой природе способами. Интересно, что тактильная информация с языка («жирный вкус») и вкусовая информация с языка (сладкий вкус) приходят в мозг по разным нервам: по тройничному и по лицевому. Известен эксперимент с крысами, которые развивали зависимость от сочетания сладкого и жирного в разы быстрее, чем от сладкого и жирного по отдельности. Но любая сладко-жирная еда, что для крыс, что для человека, не более обычна, чем кокаин: это сочетание химических веществ неизвестно нашим телам.

Похожая ситуация наблюдается с сочетанием вкуса крахмала и вкуса жира. Крахмал в дикой природе является вторым после жира способом для растения сохранить энергию для своего размножения – например, в клубнях картофеля или в сердцевине пшеничного зерна. Но растения не хранят энергию одновременно двумя разными способами – и в виде крахмала, и в виде жира. Добавляя жирный соус в макароны (в крахмал) мы опять создаём комбинацию вкусов, невозможную в живой природе, и не ожидаемую нашим организмом. Происходит переход порога чувствительности дофаминовой системы, которую, как и в случае комбинации сладкого и жирного, наградили одновременно двумя взаимоисключающими в живой природе способами.

Большинство травоядных наземных животных регулярно испытывает дефицит макроэлемента натрия. Натрий с концентрированном виде содержится в поваренной соли (хлорид натрия NaCl). Натрия много в тканях животных, и особенно в их крови (содержание NaCl 0.9%), в результате хищники никогда не испытывают его дефицит. Человек является всеядным животным, но основной его рацион в период формирования вида составляла растительная пища. Как и другие наземные травоядные животные, человек чувствителен к натрию в пище, который субъективно переживается как солёный вкус пищи. Пища, содержащая больше натрия, кажется обладающей нам более насыщенным вкусом. Это происходит за счёт сопутствующего раздражения рецепторов солёного вкуса. При этом биология человека не предполагала добавления натрия в пищу в качестве приправы. Это приводит к повышению дофаминового ответа при поедании подсолёной пищи на десятки процентов. При использовании с другими пищевыми экстрактами и их комбинациями соление пищи сильно увеличивает дофаминовый ответ и ведёт к значительному превышению чувствительности дофаминовых рецепторов, особенно в сочетании с уже высоким уровнем от прочих пищевых экстрактов.

Человек также имеет рецепторы белкового вкуса, способные распознать глютаминовую кислоту – наиболее часто встречающуюся аминокислоту, входящую в состав всех пищевых белков, употребляемых человеком. Переживание белкового вкуса не очень сильное, но рецепторы глютаминовой кислоты разбросаны довольно широко по языку, поэтому добавление натриевой соли глютаминовой кислоты (глютамата натрия) способно усилить вкус пищи, подобно поваренной соли, но с несколько иными субъективными ощущениями. Добавление глютамата натрия в пищу также усиливает дофаминовый ответ мозга в ответ на принимаемую пищу.

За рамками рассмотрения пока оставим кислый, горький и «жгучий» вкусы, как не обладающие потенциалом вызывания зависимости. Мы к ним вернёмся позже.

Формулу уровня дофаминового ответа на приём пищи можно эмпирически записать так:

где F — концентрация жирного вкуса, S – концентрация сладкого, A — крахмалистого вкуса, N – концентрация солёного вкуса, G – концентрация белкового вкуса. Понятно, что не все комбинации нам одинаково приятны, но в широком диапазоне чувствительности наших вкусовых рецепторов эта формула будет верна. Самыми желанными компонентами пищи являются жиры и углеводы (в виде сахаров и крахмалов), а вкус белков и соли усиливает привлекательность пищи. Использование пищевых экстрактов позволяют достичь высоких значений любой из входящих в уравнение величин, и кроме того, ввести их в комбинациях, не существующих в природе, таких как одновременно высокие F, S и A (торт из теста, политого кремом, и посыпанного сахаром).

Итак, мы рассмотрели значимые пищевые экстракты, и их роль в превышении чувствительности дофаминовых рецепторов. Проблема пищевых экстрактов (рафинированных продуктов) замечена давно, но фокус исследований долгое время делался на их вреде для нашего организма, а не на их способности заставлять употреблять себя снова и снова.

Теперь рассмотрим неофуд с точки зрения времени его появления.  Если неофуд состоит из пищевых экстрактов, значит, как, минимум, он не мог появиться и широко распространиться раньше самих экстрактов. Всю историю человечества большинству людей был доступен только один экстракт: мука из злаков, причем отличающаяся от той, что мы видим сегодня. Возможность регулярно употреблять любые экстракты у большинства людей появилась недавно, не более ста лет назад. Причиной этого стала индустриальная революция, которая привнесла машинную обработку пищевого сырья. Сначала результатами индустриальной революции не могло воспользоваться большинство людей, но к началу-середине XX века, все жители Запада получили возможность употреблять любые пищевые экстракты на ежедневной основе. Более подробно к истории питания мы вернёмся позже.

Доступность неофуда является важной частью его способности вызывать тяжелую зависимость. Для развития зависимости нужно регулярное превышение порога дофаминовой чувствительности. Так как неофуд является значительно более слабым агентом, чем, к примеру, кокаин, то для серьёзной поломки дофаминовой системы необходимо многократное и регулярное употребление.

Люди и производители пищи, получив в руки недорогие пищевые экстракты начали смешивать их во всевозможных комбинациях, создавая всё более и более привлекательные виды пищи. Вкус пищи эволюционировал большую часть времени без осознанного контроля и научных исследований, по большей части методом проб и ошибок. Более продающиеся комбинации пищевых экстрактов вытесняли менее продающиеся. Главной причиной более высоких продаж являлась зависимость, вызываемая у потребителей. Произошла рыночная эволюция неофуда, а его способность вызывать зависимость достигла пика к концу XX века. В последние десятилетия процесс стал более научным, в плохом смысле.

Итак, рассмотрев неофуд с трёх точек зрения: нейрофизиологии, состава и истории, мы можем сформулировать окончательное полное определение:

Неофуд – смесь пищевых экстрактов, невозможная в живой природе, и оптимизированная по признаку вызывания зависимости у человека.

Неофудом является не только джанкфуд и фастфуд, им является и пирог вашей бабушки, и шоколадка, и хлеб для сэндвичей, и жирный суп с картофелем.

Бутерброд с маслом не только делает вас толстым, он в буквальном смысле повреждает ваш мозг.

Можно образно представить неофуд, как пищу, пропитанную слабым раствором кокаина, который даёт очень похожий эффект воздействия на дофаминовую систему.

Я сознательно не хочу называть эту еду «вкуснофудом», или «пищей с интенсивным вкусом», так как, во-первых, в массовом сознании подобное звучание имеет позитивную коннотацию, а во-вторых, «интенсивность» вкуса — это субъективное понятие, в чём мы дальше убедимся. Для отстранённой работы с понятием нужна нейтральность, тем более что мы вторгаемся в культурную парадигму представления о пище, и термин «неофуд» («новая еда») хорошо подходит.

Что точно не является неофудом? Пищевые экстракты являются прекурсорами неофуда, а значит, не является неофудом пища, не содержащая ни одного пищевого экстракта. Из доступных человеку продуктов это цельные части растений и животных, в сыром или термически обработанном виде. Подробности и способы приготовления будут описаны позже.

Зависимость от неофуда

Рассмотрим подробнее, как работает зависимость от неофуда.

При каждом приёме неофуда происходит превышение чувствительности дофаминовых рецепторов. Как и для любой другой зависимости (см. «Механизм зависимостей», Развитие зависимости), это вызывает адаптацию дофаминовых рецепторов и формирование рефлекторной дуги, рефлекса употребления неофуда, замкнутого на низкий сигнал на дофаминовых рецепторах. Теперь, пониженное настроение будет вызывать мысли об употреблении неофуда. При этом, как и у любой зависимости, сам неофуд, в большой степени и будет причиной этого пониженного настроения

Но дофаминовые «уколы» в момент употребления неофуда создадут ещё одну рефлекторную дугу. Неофуд является едой, а так как перед едой мы часто испытываем голод, то само чувство голода теперь будет запускать рефлекторную дугу, требующую употребить именно неофуд, а не какую-то другую еду.

Теперь голод становится значительно более трудно преодолимым, ведь помимо необходимости насытиться, нам нужно исправить низкий сигнал на дофаминовых рецепторах. Если среди нашей пищи не будет неофуда, то дофаминовая система накажет нас ещё более низким сигналом на рецепторах. При отсутствии неофуда даже при наличии «нормальной» еды, возникают неприятные эмоции («не буду есть салат, хочу конфеты»). При этом даже «нормальная» еда употребляется с солью и хлебом, который сам является неофудом.

Также создаются более слабые, но функционирующие рефлекторные дуги, связанные с ожиданием неофуда: прежде всего это запахи неофуда. Один запах, источаемый рестораном МакДональдс на несколько сотен метров вокруг, способен запустить рефлекс употребления, который накажет нас сниженным настроением в случае, если мы всё же пропустим употребление. Также рефлексом употребления неофуда могут стать семейные застолья, походы в рестораны и так далее.

Как и любая зависимость, зависимость от неофуда является системой с положительной обратной связью, легко развивается, и почти никогда не снижается.

В прошлом разделе я привел эмпирическую формулу силы зависимости передаваемого на дофаминовый рецептор сигнала от сочетания вкуса проглоченной пищи:

Дополнительной проблемой является то, что, употребляя неофуд, мы передаём очень сильный сигнал на наши вкусовые рецепторы, так как неофуд содержит пищевые экстракты – чистые и поэтому сильные вкусы. Наши вкусовые рецепторы, как и любые другие рецепторы в организме начинают адаптироваться к сильному вкусу, и не передают его в исходном виде, а ослабляют (см. Адаптация рецепторов). Процесс адаптации не бесконечен, ограничен физиологическими возможностями по восприятию вкуса. В любом случае, это вызывает необходимость постоянно использовать не только несуществующие в природе комбинации, но и довести интенсивность каждого отдельного вкуса до максимума, к которому способны адаптироваться вкусовые рецепторы.

Теперь для удовлетворения потребности дофаминовой системы, мы вынуждены употреблять неофуд, состоящий из высококалорийной смеси пищевых экстрактов.

Утрата организмом контроля за питанием

Очевидно, что смесь пищевых экстрактов является очень калорийной едой, регулярное употребление которой ведёт к ожирению. Как уже упоминалось в разделе Предположения о причинах переедания , наш организм имеет специальный механизм, предотвращающий опасное переедание. Это подавление нашего голода лептином, вырабатываемым жировой тканью. Несмотря на интерес ученых к лептину, низкий уровень которого может вызывать ожирение, лептиновый механизм сам по себе не способен объяснить феномен ожирения большого количества людей^{(Oswal 2009)}. Дело в том, что у толстых людей этот механизм работает – содержание лептина в их крови действительно выше, чем у стройных.

Крысы, как и человек, являются всеядными, и питаются в природной среде жирными, крахмалистыми, и сладкими растениями. При кормлении несуществующим в природе неофудом они получают награду одновременно несколькими взаимоисключающими способами, и, как и человек, повреждают свою дофаминовую систему, и становятся зависимыми. В экспериментах с кормлением сладко-жирно-крахмалистыми смесями^{(Harris 2012)} крысы быстро развивали резистентность к лептину при ожирении.

Лептин должен подавлять голод человека, пока он снова не станет стройным, но не делает этого. Это происходит потому, что человек, зависимый от неофуда испытывает более сильный голод другого типа: желание удовлетворить свою дофаминовую систему порцией дофамина при употреблении неофуда.

Человек не способен различить «истинный голод» и «желание вкусного», так как требование дофаминовой системы употребить неофуд сильнее не только центра голода, но и центра насыщения. То есть это требование сильнее не только той системы, которая работает с ним в одном направлении, но и той системы, которая ему противодействует. При этом активация центра голода неизменно запускает через рефлекторную дугу требование дофаминовой системы употребить неофуд. Попытки рефлексии человека по поводу разделения «истинного голода»и «желания вкусного» практически бесполезны – этот процесс субъективно протекает у зависимого человека как нераздельный.

Центр голода в гипотоламусе теперь является лишь стартером, запускающим требование дофаминовой системы об употреблении неофуда. Человек начинает есть неофуд, так как понимает, что его ждут неприятные симптомы в случае попытки отмены, и удовольствие в случае употребления. По мере насыщения высокий уровень глюкозы в крови и сигналы о наполненности желудка, в сумме с постоянно высоким от ожирения уровнем лептина останавливают употребление пищи.

Именно это и создаёт новый гомеостаз. Стабильный вес зависимого человека находится в точке, где желание дофаминовой системы употреблять необходимое для удовлетворения количество неофуда, и требование лептиновой системы меньше есть сходятся в равновесии.

Так как зависимость от неофуда является системой с положительной обратной связью, она имеет тенденцию развиваться со временем. Чем больше лишнего веса набирает человек, тем громче лептиновая система «кричит» остановиться, но дофаминовая система «кричит», что ей нужен неофуд, так же громко.

Потеря организма контроля за количеством принимаемой пищи не является единственной проблемой. Не менее важной проблемой является утрата организмом контроля за составом принимаемой пищи. Наш организм является сложнейшей неравновесной системой, ежедневно нуждающейся в огромном количестве различных химических веществ. Система сигналов об этих потребностях развивалась миллионы лет, и реализована в виде субъективного аппетита человека к определённому виду пищи. Наблюдения и опыты показывают, что животные, испытывающие дефицит отдельных макро- или микроэлементов, активно ищут виды пищи, содержащие нужные вещества^{(Schatzker 2016)}. Мозг зависимого человека, управляемый при выборе пищи боязнью дофаминовой «ломки», не слышит этих сигналов и либо не удовлетворяет эти потребности, либо делает это хаотически, накапливая дисбалансы. Известно, что большое количество хронических и острых болезней связано с неправильным питанием человека – даже если он не выглядит страдающим от ожирения.

Мы еще вернёмся к теме контроля организма за питанием в разделе «Большая проблема диетологии». А пока запишем вывод: зависимость от неофуда вызывает потерю организмом контроля как за количеством, так и за составом принимаемой пищи.

Особая роль сахара

Интенсивный сладкий вкус является одним из самых важных компонентов неофуда — но необязательным. Например, многие толстые мужчины довольно равнодушны к сладкому, и предпочитают ему вкус крахмала (хлеб, бургеры) в сочетании с глютаминовой кислотой (мясо) и вкусом животных жиров.

К тому же, мозг реагирует на вкус подсластителя так же, как на вкус высокопитательных сахаров. Возможно создавать сладкие продукты без сахара, вкус которых будет идентичен оригиналу, и вызывать такую же зависимость (подтверждено экспериментально), хотя, конечно, отрицательные последствия употребления для организма будут слабее.

Но у сахара и очищенного крахмала, который является полисахаридом (свернутой молекулой глюкозы), есть особая роль в ускорении роста зависимости. Это хорошо изученное повышение глюкозы в крови и инсулиновый ответ на него. При поступлении концентрированной глюкозы организм понижает опасно высокий уровень глюкозы в крови за счёт выделения инсулина поджелудочной железой. Так как на такую реакцию нужно время, то уровень инсулина поднимается с задержкой. В какой-то момент его становится больше, чем нужно, и он снижает глюкозу в крови ниже необходимого для функционирования организма уровня.

Сильное понижение глюкозы в крови вызывает активацию центра голода. Центр голода при этом работает как стартер для дофаминовой системы, которая требует употребить не просто еду, а именно неофуд.

Цикл употребления неофуда таким образом ускоряется, и зависимость развивается быстрее.

Картина развития зависимости

Для грубой оценки уровня зависимости вполне подходит индекс массы тела (ИМТ), который может быть вычислен по формуле вес/рост_в_метрах_в_квадрате. Вообще говоря, ИМТ нелинейно пропорционален количеству излишней потребляемой энергии, но для наших целей главное, что эта пропорция строго возрастающая: в широких пределах, чем больше человек употребляет неофуда, тем выше ИМТ.

Регулярное употребление начинается уже в раннем детстве – так как в нашей текущей парадигме питания мы не выделяем неофуд, и отличаем его от прочей пищи в лучшем случае, по высокой калорийности. Так как высокая калорийность неофуда ведёт к видимому ожирению только на довольно серьёзных уровнях зависимости, родители обычно не придают ей большого значения.

Предпочтения ребёнка при регулярном употреблении становятся совершенно определёнными: он предпочитает неофуд другой еде, и выражает недовольство при её отсуствии.

Таким образом, все жители развитых стран становятся зависимыми уже с раннего детства. Любая зависимость имеет тенденцию к медленному самопроизвольному развитию, а также к скачкообразному развитию при повышенном стрессовом употреблении (см. «Механизм зависимостей», Развитие зависимости).

В результате мы имеем ситуацию с медленным набором лишнего веса у большинства людей на протяжении всей жизни. Кроме того, мы наблюдаем, как многие люди иногда набирают большой лишний вес очень быстро – буквально в течение года-двух. Это происходит тогда, когда неофуд в повышенных для себя дозах используют для купирования симптомов сильного стресса.

Проблема в том, что, если такое ситуативное употребление продлится достаточно долго (больше 6-12 месяцев), это повредит дофаминовую систему сильнее, чем она уже была повреждена раньше. Теперь человеку придётся продолжать употребление высоких доз неофуда, чтобы просто не испытывать страдания при отмене.

Часто подобный набор веса происходит в школе, когда у человека ещё нет возможности купировать хронический стресс «взрослыми» зависимостями, распространёнными в обществе: алкогольной, никотиновой, каннабиоидной, сексуальной. К тому же, у ребёнка часто нет возможности поступить с хроническим стрессом наиболее правильным способом: устранить его причину. При этом употребление пищи является доступным и не порицаемым способом купировать стресс.

Почему некоторые люди избегают лишнего веса всю жизнь, употребляя неофуд? Сначала необходимо обратить внимание, что именно «всю жизнь» очень мало людей остаются «вполне» стройными^{(Fryar 2016)}. Мы считаем обычным, что человек набирает лишний вес в зрелости, хотя это не более чем продолжающееся развитие зависимости и этот процесс патологичен для нашего вида.

Разные зависимости развиваются с разной скоростью у разных людей. В сторону ускорения развития зависимости работает субъективно большее удовольствие при употреблении. Человек с медленно развивающейся зависимостью от неофуда не испытывает настолько яркого удовольствия при употреблении торта, какое испытывает человек с быстро развивающейся зависимостью, но разница эта количественная, а не качественная.

Выше мы говорили о произвольных предпочтениях человека без внешних источников управления его питанием, и без особенной рефлексии на тему принимаемой пищи. Конечно, если человек с подросткового возраста выбирает карьеру профессионального спортсмена, то за его питанием начинает следить тренер, он выбирает более здоровую и менее калорийную пищу, и тем самым сильно замедляет развитие зависимости. То же самое происходит в случае постоянной рефлексии по поводу правильного питания: избегание неофуда как «нездоровой» еды способно замедлить развитие зависимости. При этом, как и для любой зависимости, практически никакие действия неспособны снизить уровень зависимости от неофуда.

Таким образом, уровень зависимости конкретного человека в течение жизни зависит как от его склонности к быстрому развитию зависимости от неофуда, так и от случайных факторов, которые могут ускорять развитие зависимости, таких как выбор человеком именно этой зависимости для купирования хронического стресса и т.д.

Следует обратить внимание, что «нормальность» веса в современном западном обществе вычислена «на глаз», в диапазоне круглых чисел ИМТ 20-25. Большинство «не толстых» людей стесняется своей фигуры без одежды. Если мы посмотрим на примитивные общества людей, не употребляющие неофуд (хотя их уже не очень просто найти на планете), то мы увидим, что количество их подкожного жира минимально, особенно у мужчин, причём в любом возрасте:

Человек по своей природе «бегун», а не «силач-тяжеловес». Бег на длинную дистанцию был основным способом охоты для наших древних предков – мы просто загоняли любую дичь до момента, когда она падала от усталости^{(Carrier 1984)}. Война, бывшая статистически главной причиной смертности наших первобытных предков, также требовала быстрого и долгого бега больше, чем силы и веса. В условиях примерно равного уровня вооружения тот, кто контролирует и выбирает дистанцию до противника, получает огромное тактическое преимущество, ведь он выбирает момент контакта и соотношение сил. И в этой ситуации, лишний вес, даже если он заключён в мускулах, а тем более в бесполезном в бою жире, очевидно являлся отрицательным фактором отбора.

Вся медицинская статистика по здоровью и продолжительности жизни в современном обществе собрана с людей, которые поголовно зависимы от неофуда, а значит понятие «нормы» искажено. В частности, пик продолжительности жизни приходится на довольно высокие значения ИМТ, если сравнивать с людьми на фото выше^{(Di 2019)}. Но это может быть ошибкой исходных данных:

1. Значения ИМТ выше «оптимального» говорят о значительном лишнем весе, который является причиной метаболических болезней и болезней сердечно-сосудистой системы, снижающих долговременную выживаемость.
2. Значения ИМТ ниже «оптимального» говорят о том, что человек, даже будучи, как и все остальные, зависимым от неофуда, не может набрать лишний вес даже в зрелом возрасте, а это является следствием либо проблем с организмом, либо проблем с иными опасными зависимостями.

Таким образом, «нормальные» и «не толстые» на самом деле очень даже «толстые» с точки зрения биологии нашего вида. У них тоже есть зависимость от неофуда, хотя она не развилась до такой тяжелой степени, как у людей с диагностируемым современной медициной ожирением.

При этом зависимость «не толстых» людей от неофуда подтверждается ещё тем, что большинство из них не способны контролировать состав принимаемой пищи даже несмотря на рекомендации врачей. «Не толстые» люди заболевают метаболическими болезнями, онкологическими болезнями ЖКТ, болезнями почек и так далее. Все эти болезни в большой части являются следствиями неправильного питания и накопления дисбалансов, и могли быть предотвращены. Возникает полная аналогия с курильщиками, знающими о рисках для здоровья, но игнорирующих их. Как и в случае курения, это не осознанный выбор человека, а страх перед симптомами отмены, и незнание того, что там, в жизни без употребления.

Попытки похудеть

Лишний вес является наиболее ярким внешним проявления зависимости от неофуда. Обычно встречаются попытки похудеть, снижая калорийность своего питания. Иногда это даже получается, а иногда даже надолго. Но абсолютное большинство попыток заканчиваются неудачей, а долговременных результатов удаётся достичь совсем маленькому проценту людей. Рассмотрим, что происходит с психикой и организмом человека при похудении с помощью диеты.

Прежде всего, не обладая пониманием того, что является неофудом, а что нет, люди в большинстве случаев продолжают его употреблять, хотя уменьшают количество и частоту приёма, так как знают, что это калорийная пища, являющаяся причиной их ожирения. Иногда они даже специально устраивают себе так называемые читмилы (cheat meal, «мошеннический обед»), состоящие из неофуда для того, чтобы сделать небольшую передышку в диете, которая позволит им двигаться дальше. Что при этом происходит, подробно описано в приложении «Механизм зависимостей» . Продолжая употреблять неофуд в меньших дозах, они не дают возможности восстановиться своей дофаминовой системе, а рефлекторным дугам зависимости – снизить свою силу. Они регулярно «засвечивают» рецепторы, как дофаминовые, так и вкусовые, а также активируют рефлекторные дуги в своём мозге. Согласно разделу Сила воли и контролируемое употребление для любой зависимости затраты силы воли, необходимые на поддержание более низкого уровня зависимости пропорциональны отклонению текущего уровня потребления от стабильного (высокого). Сила воли, требуемая для уменьшения приёма неофуда, и изменения ИМТ с тяжелых уровней зависимости (ИМТ > 35) на «нормальные» 25 превосходит силу воли среднего человека – особенно, если он не готов потратить все свои силы только на контроль за питанием.

Кроме того, если человеку удаётся снизить свой вес, уменьшается объём жировой ткани, и лептин снижает свою активность в подавлении аппетита.

В результате сложения этих двух однонаправленных процессов сложность контроля за питанием увеличивается по мере отклонения от своего стабильно высокого ИМТ.

При возникновении дополнительного стресса ресурсы силы воли исчерпываются (см. «Механизм зависимостей», Сила воли и контролируемое употребление), начинается этап «срыва», и человек быстро, за пару недель возвращается к старому уровню потребления неофуда. Через какое-то время за высоким уровнем потребления калорийного неофуда следует и рост веса.

Ситуацию с попытками ограничить питание усугубляет широко распространённое незнание Физики лишнего веса. Люди часто садятся на временные диеты, в надежде что эти диеты навсегда снизят их вес, что абсурдно. Если привести аналогию с алкоголем, то это как снизить употребление алкоголя только на несколько недель и ждать того, что печень не только вылечится, но и останется навсегда здоровой. Но «временность», как распространённая характеристика диет, подтверждает, что зависимым людям сложно долго выдерживать отклонение от их стабильного уровня употребления неофуда.

Несколько (иногда несколько десятков) неудачных попыток диет создают выученную беспомощность — человек не пытается сбросить вес даже в отсутствии стресса и в благоприятных условиях. Это серьёзно ухудшает качество жизни человека, так как отчаяние имеет доказанные соматические последствия. Он может также начать употреблять больше алкоголя, других наркотиков и самого неофуда, что только усугубляет его положение.

Долговременно получается похудеть у:

1. Тех, кто недавно и быстро набрал лишний вес, например, у женщины при беременности и в период после родов. Если неофуд использовался для купирования стресса, и происходило это достаточно недолго (не более года), то повышенный уровень употребления еще не повредил дофаминовую систему сильнее, чем она была повреждена раньше. Если, не откладывая, снизить потребление неофуда до уровня практически равному тому, что был до стрессового периода, то это возможно сделать без особенных усилий. Уровень зависимости, скорее всего вырастет относительно изначального, но будет меньше, чем было ситуативное употребление, а значит человек похудеет.
2. Тех, кто похудел с не очень высоких ИМТ (например, с 27 до 24), и продолжает контролировать своё питание (например, с помощью подсчёта калорий, правила одной ладони, и т.д.). Пожизненный контроль в этом случае не превосходит волевых возможностей среднего человека.
3. Тех, кто похудел с больших ИМТ и посвятил очень большую часть своих волевых ресурсов удержанию своего результата и контролю питания. Если же этот человек от природы обладает выдающимся самоконтролем, то он может даже довольно регулярно употреблять неофуд, хотя ему придётся тратить на это психическую энергию, которую он мог бы потратить с куда большей пользой.
4. Тех, кто каким-то образом отказался от неофуда, например, перейдя на специфическую диету на всю жизнь, если эта диета не содержит, или почти не содержит неофуда.

Все перечисленные группы людей, кроме последней, имеют высокий риск возврата или быстрого роста зависимости в случае тяжелого стресса. Последняя группа людей меньше подвержена этому риску, но ситуация снова станет опасной, если они по той или иной причине решат отказаться от своей специфической диеты.

Решение проблемы

Итак, мы определили агент, вызывающий зависимость, описали биологический механизм зависимости, описали сопутствующие симптомы, нарисовали картину развития зависимости. Зависимость от неофуда со стопроцентной точностью повторяет прочие распространённые зависимости: алкогольную, кокаиновую, героиновую, никотиновую. Различаются лишь негативные симптомы, вызываемые конкретной зависимостью.

Какой можно сделать вывод для зависимых людей (которыми, напомню, являются все люди)? Такой же, как и для остальных зависимостей – нужно прекратить употребление агента, переждать симптомы отмены, и продолжить жить нормальной жизнью, как это описано в разделе приложения «Механизм зависимостей» Как победить зависимость. На деле это означает прекращение употребления неофуда (смесей пищевых экстрактов, не существующих в природе, и оптимизированных для вызывания зависимости у человека) и пожизненный переход на питание цельными частями растений и животных.

Звучит ли это радикально? Да, звучит. Но были ли выше логические ошибки, или неверные исходные факты? Не было, по крайней мере, в главной цепочке рассуждений. Концепция зависимости человечества от неофуда удивительно точно описывает весь комплекс явлений, связанных с ожирением, питанием, и диетологией, о чём мы отдельно поговорим в главе «Объяснительная сила концепции».

Почему вам страшно при мысли о пожизненном отказе от привычной вам еды?

Самая главная причина – это ваша зависимость. Любая зависимость, как я уже упоминал, не является «привычкой» или «предпочтением», а является поражением мозга, одновременно органической и функциональной патологией, работающей на повторение актов употребления. При мысли об отказе в вашем мозге возникают рационализации, направленные на попытку обосновать, почему отказываться от неофуда не надо. Я не пытаюсь обвинить вас в зависимости, чтобы признать любые ваши потенциальные возражения ложными. Но вы сами должны добавить немного рефлексии, и оставаться в рамках логических рассуждений, не позволяя эмоциям завладеть вами. Смотрите на себя и своё поведение со стороны, как учёный.

Вторая важная причина – это то, что вы никогда не пробовали отказаться от неофуда насовсем. Он настолько широко распространён вокруг нас, что даже садясь на диету, или переходя на «правильное питание», мы продолжаем его регулярно употреблять, и не побеждаем зависимость, а в лучше случае, поддерживаем её в тлеющем состоянии. У вас просто нет опыта жизни без неофуда, а неизвестность страшит. Если же вы когда-то практиковали долгие жесткие диеты, в которые неофуд не входил, то, скорее всего, эта диета была очень ограниченной и вызывала отторжение, как здоровую реакцию человеческого организма. Но, так как альтернативой вам казалось только «нормальное» питание с неофудом, вы вернулись именно к нему, и восстановили зависимость.

Третья причина в том, что вы пока не слышали мнений учёных и диетологов по этому вопросу. Когда я изучал вопросы зависимости, и увидел, как близко подошли многие ученые к единственно правильному решению проблемы ожирения, я в каждом новом читаемым мной научном принте или книге ожидал увидеть этот простой ответ: «пищу, вызывающую зависимость, употреблять нельзя никому ни в каких дозах». И я не увидел этого ответа. Я начал думать, почему это происходит, и нашел несколько объяснений этому:

1. До сих пор сильна парадигма переедания пищи вообще, как причины ожирения, хотя её позиции сильно пошатнулась. Попытки найти «пищевую зависимость» также обречены на неудачу. Отсутствует чёткое определения агента, вызывающего зависимость, что делает любые логические построения громоздкими.
2. Не было отмечено, что в живой природе отсутствуют комбинации пищевых вкусов, присутствующие в неофуде, и именно они вызывают самый сильный дофаминовый ответ (F + S, F + A, F + S + A ). Человеческий мозг не готов к употреблению неофуда так же, как он не готов к употреблению кокаина и героина. Это фундаментальный биологический факт, который невозможно исправить, либо обойти.
3. Зависимость от неофуда растёт медленно в сравнении с хорошо изученными наркотическими зависимостями. Установление факта наличия зависимости калибруется по её крайним проявлениям, что мешает сделать вывод о тотальной зависимости всех людей.
4. Делается упор на лечение ожирения. Учёные пытаются найти отличия толстых людей от «нормальных», а не людей с зависимостью от людей без зависимости, которых практически невозможно найти для экспериментов. Ученые ищут генетические и социальные характеристики, вызывающие быстрое и сильное развитие зависимости, симптомом которой является ожирение. Но проблема не в скорости и силе развития зависимости у разных людей, а в самом употреблении. Если бы все люди поголовно начали употреблять героин, кто-то оказался бы более склонным к развитию героиновой зависимости, а кто-то менее. У кого-то отрицательные симптомы, вызванные употреблением героина, проявились бы сильнее и раньше, у кого-то слабее и позже. Но проблема не в скорости развития зависимости, и не в силе симптомов, а в самом героине, который нельзя употреблять никому. Патологией является не уровень зависимости от неофуда, а сама зависимость.
5. Зависимость самих ученых от неофуда, мешающая им сделать выводы о необходимости полного отказа от него. Если учёный не страдает от лишнего веса, то он не считает, что он имеет проблемы с питанием. После экспериментов с толстыми людьми он спокойно идёт в кафе и съедает бутерброд с сыром. Учёный не замечает, что в этот момент он отличается от своих толстых испытуемых только тем, что испытуемым не повезло сильнее развить ту же самую зависимость, которая есть и у него. Даже когда вред от курения был установлен, множество курящих врачей до середины XX века писали оправдательные статьи о вреде чрезмерного курения, или курения некачественных сигарет. Так работала рационализация в их зависимом мозгу. Но курение, очевидно, ненужная для жизнедеятельности вещь, а питание – нужная, что усложняет получение правильных выводов.
6. Радикальность вывода, который проистекает из текущей культурной парадигмы питания. Сама по себе подобная радикальность обычно не страшит учёных, но может замедлять получение такого вывода, как контринтутивного. Предположить, что человечество тотально подвержено зависимости в медицинском смысле, значит произвести нападение на огромную часть человеческой культуры. Кроме того, потребуется пересмотр не только культурной парадигмы, но и научной, и медицинской. Нужно будет полностью заново откалибровать норму веса человека. Нужно будет перепроверить все эксперименты с самоконтролем, так как в них очень часто использовалась пища, но при этом не было известно, насколько сильно были зависимы конкретные испытуемые.

Не существует устойчивого решения проблемы переедания и неправильного питания в текущей парадигме питания, в которой неофуд не исключается из еды.

Если вы будете засовывать в мясорубку гвозди вместо мяса, она сломается. Бессмысленно пытаться понять, почему одни мясорубки ломаются раньше, а другие позже. Бессмысленно пытаться всё-таки найти способ засунуть гвозди в мясорубку, чтобы она не сломалась. Мясорубка не предназначена для гвоздей так же, как наш мозг не предназначен для неофуда. И мозг неизбежно ломается от его употребления, а всё остальное является лишь следствием этого простого факта.

Вы зависимы от неофуда, всегда были зависимыми, и все, кто рассказывал вам о питании, были зависимыми, а зависимые учёные исследовали зависимых людей. Звучит, как теория заговора, но это не заговор, а наоборот, нечто настолько широко распространённое, что этого никто не замечает. Как медленно сваренная, и поэтому не заметившая этого лягушка, человечество получило в свои руки неофуд и постепенно стало от него зависимым. Об эволюции нашего питания мы поговорим в следующем разделе.

Краткая история питания Homo Sapiens

Все мы выросли на неофуде, наши родители выросли на неофуде, наши бабушки и дедушки выросли на неофуде. Мы помним бабушкины блины, тётины пирожки, семейные походы в кафе. Это создаёт парадигму представления о пище – нам кажется, что так было всегда, ведь мы даже не общались ни с кем старше наших прабабушек.

На самом деле, вся эта пища начала своё победоносное шествие по планете чуть более ста лет назад – примерно одновременно с кокаином и героином.

Мы смотрим фильмы и читаем книги, в которых герои участвуют в пирах и застольях – будь это Древний Рим, или Средневековье. Мы вряд ли особенно задумываемся, что стоит на столах на этих пирах. В любом случае, нам кажется, что эти люди имели доступ примерно к такой же пищи, к которой имеем мы – мясу, хлебу, соусам, сладостям.

Это даёт нам «ложные воспоминания» о преемственности нашей сегодняшней пищи более древней пище. На самом деле 95% людей в историческую эпоху были крестьянами, регулярно испытывающими голод, и не мечтавшие о таком разнообразии пищи, которое имели богатые люди того времени. А пища богатых людей также отличалась от нашей. Например, мука и рис в современном виде рафинированы так, как они не были рафинированы 150 лет назад, а значит даже хлеб на столах богатых людей прошлых эпох отличался от нашего.

В истории питания нашего вида можно выделить 4 эпохи:

Палеолититический период – с момента возникновения современного человека в Африке несколько сотен тысяч лет назад и до неолитической революции около 10 тыс. лет назад.

Основную энергию человек получал из овощей и фруктов. Также человек регулярно употреблял добытое на охоте мясо и рыбу, находил орехи. В начале верхнего палеолита около 30 тысяч лет назад встречаются первые свидетельства употребления злаков (семян трав, таких как пшеница или ячмень).

Аграрный период – с момента неолитической революции, заменившей охоту и собирательство скотоводством и земледелием, и до начала индустриальной революции в Европе приблизительно в середине XIX века.

• 

• 

Большая часть населения в этот период были крестьянами, выращивающими и употребляющими в пищу злаки – пшеницу, рис, ячмень, овёс. Эта пища была фактически вынужденной монодиетой человечества. Она не удовлетворяла потребности организма во всех необходимых веществах, и была значительно менее здоровой, чем пища человека в палеолите. Выращивание монокультуры, к тому же, было рискованным делом – неурожай по причине болезни растений или непогоды вызывал массовый голод. Продолжительность и качество жизни большинства людей катастрофически упало^{(Харари 2017)}, но высокий EROI (соотношение затрат энергии к полученной энергии) у пшеницы и риса сделал использующие их общества более конкурентоспособными, и занимающими все доступные площади. Такой невыгодный для среднего человека переход от палеолитического к аграрному периоду может быть описан теорией игр как игра, в которой всем игрокам глобально невыгодно определённое поведение, но локально оно выгодно и начинает применяться, а затем становится глобальным.

Индустриальный период – с начала индустриальной революции в середине XIX века и до момента, когда плодами индустриальной революции воспользовалась большая часть общества, то есть до постиндустриальной эпохи приблизительно во второй половине XX века.

В этот период начинает использоваться энергия угля, а затем и нефти. Появились фабрики и механическая обработка пищи. Исходное сырьё (например пшеница и рис) ещё добывались так же, как и в аграрную эпоху, но при обработке начали использоваться машины. Пшеничная мука стала рафинироваться до привычного нам состояния в первой половине XIX века, а белый рис как высшая степень очистки риса появился во второй половине XIX века. Продолжающаяся индустриализация потребовала концентрации огромного количества рабочих на фабриках в городах. И вот здесь свойства пищевых экстрактов хорошо храниться и давать много энергии очень пригодились – они позволили дешево накормить большие массы рабочих. Пищевые экстракты постепенно становились всё доступнее. Создание смесей из пищевых экстрактов было совершенно очевидным действием – смеси были вкуснее и сытнее. Последствия такой «любительской химии на кухне» были отложенными, никто тогда не заметил их способности вызывать зависимость. Но мы наблюдаем эти последствия сейчас, например, в виде второй по уровню причины смертности в США – ожирения.

Постиндустриальный период – последние десятки лет, в которые мы с вами живём.

Индустриальная революция дала свои плоды – человечество победило голод и крайнюю нужду. Произошел огромный рост средней продолжительности жизни. Почти всё новое, такое как техника, медицина, транспорт улучшало жизнь людей. То, что мы все стали питаться досыта и более вкусной пищей, чем наши предки, казалось очередным завоеванием технического прогресса. Признаки неоспоримого улучшения нашей жизни, в том числе обеспеченность всего населения пищей, долгое время маскировали тот факт, что мы по какой-то причине питаемся ненормальной для нашего вида пищей. В лучшем случае люди сравнивали свою новую еду со скудным питанием в аграрном и раннем индустриальном периоде, а не с питанием в палеолите. Лишь во второй половине XX века учёные начали бить тревогу, заметив, насколько употребляемая человечеством еда не похожа на ту, для которой приспособлены наши тела. Одной из реакций на этот факт была «палеолитическая диета», мы к ней ещё вернёмся. В постиндустриальный период неофуд окончательно победил, он стал дешевым и доступным всем людям. Уровень зависимости среднего человека от него растёт уже десятки лет, что выражается в растущем среднем ИМТ населения.

Теперь всё человечество живёт, ежедневно употребляя психоактивную субстанцию, которой является большинство видов еды. Понятно, что эта еда является нездоровой, но, может быть, она несёт некую адаптацию, то есть, всё-таки, полезна для человечества? Например, не делает ли она людей счастливее, доставляя им ежедневное недорогое удовольствие и снимая стресс современной жизни? Как я уже упоминал  в разделе Кратко о зависимостях: «Любые зависимости бесполезны для вашего ощущения счастья – приятное ощущение в момент приёма вещества мозг скомпенсирует подавленностью в остальное время. Через определённое время вы настолько привыкаете к ощущению лёгкой или сильной подавленности, что считаете это состояние нормой, хотя это не так». Доказательства этого вы можете прочитать в «Механизме зависимостей» Есть ли польза в зависимостях.

Вы можете думать, что своим лишним весом и потенциальным (или даже уже реализованным) риском болезней вы оплачиваете приятные эмоции при употреблении торта. На самом деле, вы получаете не больше приятных эмоций, чем если бы совершенно не употребляли неофуд – так устроена наша дофаминовая система вознаграждения. Это невероятно невыгодная сделка – вы отдаёте своё здоровье и жизнь в обмен на мираж, так же как это делают героиновые наркоманы, только процесс более растянут.

Неофуд – великий обманщик. Когда-то он помог человечеству, и устранил угрозу голода для большинства людей. Но он уже давно получил свой долг обратно, и теперь является одним из величайших убийц на планете.

Итак, подведём итоги:

1. Пища, которую вы употребляете, даже хлеб на вашем столе, не является «извечной». То, что ваша мама и ваша бабушка кормили вас неофудом, не делает его менее опасным для вас.
2. То, что современные люди живут дольше и они здоровее своих предков, не является следствием того, что они употребляют неофуд. Оба явления — долгая жизнь и питание неофудом — являются следствиями индустриальной революции, и одно вполне может существовать без другого. Более того, достижение вашего биологического максимума долгой и здоровой жизни невозможно при сохранении зависимости от неофуда.
3. Употребляя неофуд, вы не становитесь в целом более счастливым человеком, как и при любой зависимости.

Как устранить зависимость от неофуда

Мы свели проблему ожирения и неправильного питания к обычной наркологической проблеме регулярного употребления психоактивного вещества и зависимости от него. Из-за того, что мы живём в парадигме, что неофуд и является едой, вы просто никогда не пробовали от него отказаться, и не видели, насколько это легко. А если вы и снижали его потребление, то никогда не отказывались полностью, и он продолжал вызывать желание его употреблять.

На данный момент (декабрь 2019) я не очень-то верю, что, если вы «не толстый», вы примете решение об отказе от неофуда, несмотря на всё выше- и нижеизложенное. Потребуется еще немало лет и смена культурной парадигмы, чтобы употребление неофуда стало таким же социально порицаемым, как курение или лудомания.

Я сейчас обращаюсь к толстякам, которые намучились со своим лишним весом. Вы ничем не отличаетесь от «нормальных». Вам всего лишь не повезло развить зависимость до такого уровня, что это выставляет ваше нездоровье напоказ, но проблема у «нормальных» та же. Помните, что проблема не в степени, до которой у вас развилась зависимость, а в том агенте, который вызывает зависимость. Устранив приём агента (неофуда) и похудев, вы станете здоровее ваших зависимых знакомых, которые считают, что у них нет проблемы с весом, и продолжают употребление.

Можно ли вернуться в то состояние, где вы можете есть неофуд умеренно? Нет, нельзя, и причины такие же, как и для любой другой зависимости (см. «Механизм завимостей», Сила воли и контролируемое употребление). Ваши неудачные попытки похудеть подтверждают это. Главная хорошая новость — отказ гораздо легче, чем ваши прошлые попытки контролировать употребление. Если вы уже пытались похудеть, и не получили приемлемый результат навсегда, то у вас просто нет другого выхода. Но этот — есть. Как указано в разделе «Механики зависимостей» Как победить зависимость, лекарств от зависимостей нет, но есть возможность победить зависимость, грамотно рассчитав своим силы.

Проблема большинства зависимостей в том, что пока нет серьёзных проблем, человек не хочет бросить, а когда серьёзные проблемы уже есть – не может бросить. Я знаю о людях (одного я знал лично), которые не смогли бросить курить даже под угрозой смерти, зная, что курение их убьёт через несколько месяцев, что и произошло. Но пока их зависимость развивалась, и не была такой сильной, они не наблюдали особенных проблем со здоровьем. А когда зависимость вызвала болезнь, она уже была слишком сильна.

С неофудом всё проще: если вы толстый, то вы уже наблюдаете проблемы со здоровьем и внешностью, и хотите их устранить. Сильно облегчает решение проблемы то, что зависимость абсолютного большинства толстяков от неофуда гораздо слабее зависимости большинства курильщиков от никотина. Любой средний человек совершенно точно может её победить, не прилагая героических усилий. По-настоящему непобедимой зависимость от неофуда делало то, что вы продолжали его употреблять.

Если вы толстяк, который давно пытается похудеть, то количество волевых усилий, которые вы за свою жизнь приложили для похудения уже в десятки раз превышает количество усилий, которые понадобятся на однократный полный отказ от неофуда.

Во время ваших прошлых попыток похудеть, вы представляли ситуацию примерно так:

Обычно такое представление сопровождается завистью к «нормальным», которые «жрут в три горла, и не толстеют». Во-первых, как мы установили в разделе Физика лишнего веса, это ошибка наблюдения. Во-вторых, даже если бы это было так – завидовать абсолютно нечему. Это зависть курильщика, которого мучает кашель, к курильщику, которого кашель не мучает. Но ведь проблема не в кашле, проблема в самом курении!

Желанность «вкусняшек» вызваны не их какой-то важностью или полезностью для вашего организма, а вашей зависимостью, которая развилась от их употребления, как желанность сигарет для курильщика вызвана тем, что он курит.  Каждый, кто бросал курить знает, что в момент отказа курение представляется жизненно необходимой вещью. Но если просто немного потерпеть, то оказывается, что курение вообще не является чем-то необходимым.

Отказ от неофуда это довольно короткий процесс. Несмотря на то, что вы долго развивали зависимость до текущего уровня, зависимость от неофуда на 80% будет побеждена за 2-3 недели, а остальные 20% будут побеждены в течение ещё трёх месяцев. По истечении этого срока вы будете смотреть на неофуд совершенно равнодушно, как на ненужный вам предмет.

После того, как пройдут симптомы отмены, и вы победите свою зависимость, ваше представление о питании перевернётся на 180 градусов, и вы поймёте, что проблема теперь действительно не у вас, а у тех, кто продолжает употребление неофуда.

Что является прекращением употребления неофуда? Подробности я напишу в разделе «Инструкция по отказу от неофуда», а пока объясню кратко, что это переход на пожизненное питание:

1. Овощами и фруктами;
2. Цельными злаками в виде каш на воде;
3. Бобовыми;
4. Мясом, птицей, яйцами, рыбой, морепродуктами;
5. Грибами;
6. Молоком и нежирными кисломолочными продуктами;
7. Орехами (с оговорками, которые будут в «Инструкции о отказу от неофуда»).

Вам будет доступно не менее 70 продуктов из этих категорий. При этом ничего из вышеперечисленного не является для вас обязательным к употреблению. Вы должны следовать только тому, что вам кажется вкусным и желанным. Понятно, что, с высокой долей вероятности, ничего из этого сначала не покажется вам вкусным и желанным. Но это только потому, что ваши дофаминовые и вкусовые рецепторы повреждены. Дайте организму время, и вы сами удивитесь, какой аппетит к этой пище вы способны испытывать.

Неофуд невозможно создать, не используя пищевые экстракты, значит цельность вашей еды является гарантией от того, что она не будет повреждать вашу дофаминовую систему. Вы должны видеть, какое растение вы едите, а мясо также должно быть без примесей, и, желательно, без превращения в фарш. Любые соусы должны быть исключены. Термическая обработка допускается для любого вида продуктов. Исходные продукты должны быть свежими или замороженными.

Если описывать отказ от неофуда в том смысле, какую еду нельзя есть, то это еду, содержащую:

1. Сахар;
2. Очищенный крахмал (муку);
3. Очищенные злаки (белый рис);
4. Растительный или животный жир (масло) – можно использовать небольшое количество для жарки мяса или овощей;
5. Усилитель вкуса (глютамат натрия);
6. Соль – не обязательно отказываться сразу, подробности см. в «Инструкции по отказу от неофуда»; речь идёт о солении пищи для вкуса; хочу отметить, что я не призываю отказываться от соли, как от дополнительного источника натрия, дефицит которого мы действительно можем получить, особенно во время физической активности.
7. Мёд, сухофрукты, свежевыжатые соки, смузи (о причинах см. «Инструкцию по отказу от неофуда»).

Можно еще описать эти пищевые экстракты, как имеющие вид однородной жидкости или порошка. Если в состав еды входит что-то из вышеперечисленного, то её есть нельзя. В разделе «Инструкция по отказу от нефуда» я опишу, как правильно и легко организовать своё питание на период отмены, пока вы не научитесь это делать сами, в соответствии со своими предпочтениями, которые вам подскажет ваш организм и ваш ритм жизни.

После прекращения приёма неофуда вы испытаете симптомы отмены – пониженное настроение, неприязнь к пище, и желание возобновить употребление неофуда. Как описано в разделе Как победить зависимость, симптомы отмены будут сначала расти, затем перейдут в фазу постоянно высокого желания, а затем начнут снижаться. Все эти симптомы будут вполне терпимыми. В сумме большая часть симптомов отмены пройдёт примерно за 2-3 недели.

Уже к концу этого срока вкусовые рецепторы восстановят свою чувствительность, и пища, которая вам раньше казалась «пресной» и невкусной, станет значительно вкуснее. Фрукты будут доставлять абсолютно не меньше радости, чем раньше доставляли сладости.

Вам нужно правильно настроить свой фокус – главное не ваш вес, а ваша зависимость. Всё будет происходить не в вашей жировой ткани, а в вашей голове. Чтобы не сбивать фокус, я рекомендую вам взвеситься только один раз в начале отмены неофуда, а следующее взвешивание произвести через месяц. Поверьте, результат будет. Но этот результат будет лишь малой частью истинной победы, которая за это время произойдёт в вашей голове.

Вам нужно полностью изменить своё представление о «диете». Вы привыкли, что главным в «диете» является то, что именно поступает в ваш организм (сколько калорий, какие вещества). Но при отказе от неофуда главным является вкус, который вы ощущаете. Если вы вдруг начинаете чувствовать голод, вам обязательно нужно есть, так как голод годами являлся стартером для дофаминовой системы. Вам не нужно интересоваться, сколько калорий или веществ содержит та или иная пища, если она не является неофудом. Если вы хотите её съесть – ешьте. Если хотите съесть её много – ешьте. Вам также не нужно думать о времени приёма пищи. Помните, что в вашем организме есть специальный механизм, который будет подавлять ваш аппетит, пока вы не похудеете.

Похудение будет идти довольно быстро, и будет проходить очень легко, так как ваш лишний вес являлся лишь симптомом патологии вашего мозга, которую вы теперь устранили.

И, конечно, вам нельзя будет употреблять ничего, относящегося к неофуду. Если вы употребите его в период отмены, то ваша зависимость перезапустится. Снова произойдёт удар по дофаминовым и вкусовым рецепторам, активируется рефлекторная дуга зависимости, и цикл вашего отказа перезапустится. Вы только удлините свои страдания. Если вы употребите неофуд после победы над зависимостью, например через год, эффект не будет таким выраженным, но вы не должны верить тому, что вы, наконец, получили возможность контролировать употребление. Это опасная иллюзия. Множество курильщиков, алкоголиков и наркоманов попались в ловушку «один раз можно». Ваша зависимость побеждена, но она может фантастически быстро вернуться, так как вы, во-первых, к ней особенно склонны, а во-вторых, она на всю жизнь оставила в вашем мозге следы. Эти следы совершенно не ощущаются, пока вы не употребляете, но могут помочь рефлекторной дуге зависимости очень быстро заново восстановиться на старом месте.

Острая фаза отказа продлится всего 2-3 недели. Вам не нужно как-то специально выбирать время для начала отказа от неофуда. Какие-то стрессы в нашей жизни будут всегда, и даже в период острой фазы. Постарайтесь не зацикливаться на этих стрессах, помните, что главной вашей целью на данном этапе жизни является отказ от неофуда.

Ещё около трёх месяцев ваше состояние будет казаться вам немного непривычным, но через этот срок вы настолько отвыкнете от старой жизни с зависимости, и получите такие результаты, что вы ни за что не вернетесь к прошлому.

Жизнь без неофуда не будет эквивалентна вашей сегодняшней, но лишенной «вкусного». Во-первых, интенсивность вкуса нормальной пищи (не неофуда) возрастёт в разы, и вы будете получать удовольствие от еды – не меньше, чем раньше. Во-вторых, вы прекратите ежедневные удары по дофаминовой системе, она выздоровеет, и сделает вас значительно менее нервным и более стрессоустойчивым (см. «Механизм зависимостей», Есть ли польза в зависимостях).

Обеднеет ли ваша жизнь при отказе от неофуда? А обеднеет ли она у алкоголика, бросившего пить? У бывшего курильщика? Конечно, нет! Организм человека удивительно живуч и адаптивен. После выздоровления дофаминовой системы мелкие радости станут доставлять гораздо больше удовольствия. Жизнь в новом, нормальном здоровом теле сделает вас счастливее в реальности, а не в наркотическом мареве неофуда.

ЧИТАТЬ ДАЛЕЕ: «3. Объяснительная сила концепции» >>